"Лебединое озеро", БТ, 16 сентября 2015 г., Крысанова-Волчков-Родькин-Цвирко

"Лебединое озеро" Григоровича во многом мужской балет. При наличии ярких танцовщиков именно вокруг оси Зигфрид-Злой Гений начинает вращаться спектакль. И не всякая Одетта-Одиллия может противостоять двум харизматикам мужского пола. Только балерина сильная и самодостаточная способна встать в центр этой оси, не давая ему смещаться ни влево ни вправо. На открытии сезона в Большом театре этого не произошло, и мужская ось Волчкова-Родькина доминировала.

Два статных красавца словно созданы для редакции Григоровича. Их фактуры идеально совпадают, создавая необходимый эффект зеркала. Они раздваиваются и взаимозаменяются как близнецы-братья. Огромная черная тень отражает белоснежного Принца сантиметр в сантиметр.

В своей трактовке Принца Александр Волчков тоже напоминает Зигфрида-Родькина. У них одна светлая гармоничная природа. Прекрасный молодой человек, созданный для счастья. Без тени рефлексии и предчувствий. Жизнь улыбается ему, и он ликуя летит ей навстречу. Трио со Сверстницами (совершенно прелестные Мария Виноградова-Кристина Кретова) было исполнено юношеской беспечности. Ничто не предвещает скорого краха, оттого удар злого рока кажется столь внезапным и беспощадным. Смертельным.

Лучшие времена Волчкова, увы, позади, прыжок потерял легкость. Но для своей нынешней формы он станцевал замечательно. А главное - прожил своего героя, наполнил его изнутри, не допустив ни единого формального проходного жеста. Ну а фактура - аз есмь Принц!

Родькин-Злой Гений обладает величием короля. Фактура и громадный прыжок помогают Денису создавать эффект "над". Приподнятости над миром. Он смотрит в бездну с достижимой только ему высоты. Прекрасна его одинокая фигура в лучах восходящего солнца, когда Одетта прощается с Принцем в конце 1-го акта. Зло должно быть неотразимо, завораживать. Только тогда зритель забудет, что перед ним разукрашенный артист в гриме, и поверит в происходящее.

Разочарованием спектакля стала для меня Екатерина Крысанова. Я очень люблю эту балерину, всегда считала ее актрисой сильной, непредсказуемой, способной подчинить себе самый неподдающийся материал. Но в случае Одетты-Одиллии она оказалась бессильной. Словно эта великая партия парализовала ее волю и сделала своей жертвой.

Выход Одетты-Крысановой меня порадовал. Все линии имели достаточную удлиненность. Никакого ощущения кургузости, коротких рук и ног. Очень понравился момент знакомства с Принцем. Обычно Одетты поворачиваются к нему раньше, чем это сделала Крысанова. Она всё стояла, прикрыв голову рукой, словно не дыша и боясь поверить в эту встречу. Эта пониклость фигурки Одетты выглядела очень трогательной. В белом адажио Крысанова выглядела невероятно хрупкой на фоне огромного белоснежного Волчкова, чрезвычайно бережно ее поддерживавшего. Но, к сожалению, эта пониклость стала единственной краской крысановской Одетты.

Образ оказался монохромным и лишенным развития. Он никак не изменился от начала спектакля до финала. Одетта предстала пассивной жертвой и только. Совершенно вялой и безвольной марионеткой Злого Гения. По ходу действия мое отношение к ней сменилось от сопереживания к раздражению. Как можно сопереживать человеку, лишенному всякого позыва к действию?

При всем сознании собственной обреченности Одетта жаждет спасения. В этом смысл музыки Чайковского, главная тема его творчества - порыв человека к счастью вопреки злому року! Сознавая неизбежность гибели, Одетта рвется к свободе даже ценой собственной жизни. Это есть в музыке Чайковского, но, к сожалению, нет в образе Одетты Крысановой. Совсем нет. Даже в финале в сцене бури, разделенная с Зигфридом кордоном лебедей, когда Зигфрид-Волчков рвался к ней изо всех сил, она оставалась безвольной и апатичной. Злой Гений унес ее за тюль и положил на пол как куклу.

От Одиллии Крысановой я тоже ожидала большего, зная Екатерину как блестящую бравурную балерину. Шампанского, шарма и шика! Но Одиллия наследовала ее Одетту по части безволия. Словно она тоже подавила Екатерину своим славным прошлым. Эта Одиллия была не достойной сообщницей Злого Гения, а лишь послушным инструментом в его руках. В ней отсутствовала внутренняя значительность, "роковая" женщина. Екатерина хорошо танцевала (кто бы ожидал другого?), но сознание власти над людьми в ней отсутствовало. "Дробь" оказалась мелковата для Одиллии, не того калибра.

Даже фуэте не так удались Екатерине, как в "Дон Кихоте". Смотрелись рабочими, без куража. Словно напряжение сковывало ее изнутри. От задника к авансцене пол был размечен белыми кружками на приличных промежутках друг от друга. Эти кружки хорошо помогали отслеживать фуэте. В их течении Крысанова проехала вперед четыре таких кружка. В коде не сделала диагонали, заменив ее вращениями по кругу. Вращения были прекрасными, но мне было жаль диагональ, столь показательную для Одиллии! Круг вращений безлик в сравнении с ней.

Шута танцевал Игорь Цвирко. Он всегда купается в этой партии, но в этот раз многооборотная "вертушка" в 1-м акте, какую делает он один, получилась не столь уверенной. Поболтало Игоря в ней, но выполнил.

Прием спектакля по ходу действия не могу назвать восторженным. Такую публику я называю "телевизионной". Но все же прохлада сменилась теплом и финальной овацией. Из-за занавеса вызвали 3 раза: втроем с Родькиным вышли один раз, два раза - только Крысанова с Волчковым. Выглядели очень довольными, Екатерина трепетно кланялась, Александр нежно обнимал ее за талию и выдвигал вперед.

Больше всего цветов вынесли Крысановой - маленькую корзиночку и четыре огромных букета роз, Денису - букет бордовых роз, Волчкову - три букета. Он отделил от них букет белых роз и отдал стоявшему рядом Павлу Сорокину. То ли в благодарность, то ли увидел, что билетеры перепутали и отдали ему сорокинский букет.

Публика выходила на улицу счастливая и приподнятая со словами: "Вот это красота!" Но я для себя решила, что вряд ли в скором времени соберусь на Одетту Крысановой. Образ абсолютной жертвы вызвал в душе не сострадание, а сопротивление. Сопротивление моей Одетте. Той, какую я слышу в музыке Петра Ильича. Обреченность не означает полного отсутствия императива к действию, а человек даже на краю бездны хочет жить. Надеюсь, что рано или поздно Екатерина преодолеет власть "Лебединого" над собой, освободит свою Одетту от безволия. И превратится из жертвы образа в его творца.