Доброе утро, форум!
Мне кажется, этих интервью у нас еще не было. Но если я ошиблась и дублирую уже опубликованное прежде, то вы меня поправьте, пожалуйста. Интервью приурочены ко дню рождения НМ, очень теплые, человечные и лично для меня открывшие какие-то трогательные моменты в жизни НМ.
Михаил Лавровский, художественный руководитель Московской государственной академии хореографии
- Михаил Леонидович, когда вы возглавляли балетную труппу Тбилисского театра оперы и балета, вам приходилось встречаться с Николаем Цискаридзе?
- Ну, что вы, когда я работал в Тбилиси, он ребёнком был. Когда я привозил в Москву свой балет «Порги и Бесс», он ещё в школе учился. Увидел я его уже, когда он пришёл работать в Большой театр, и вошёл в состав мужской группы. Он несколько раз занимался в мужском классе. У меня урок был в десять часов утра. Мало, кто так рано приходил, а он бывал на моих занятиях. Я сразу отметил, что у него прекрасные внешние данные: фигура, длина ног, шаг, гибкость – и редкие способности. Всё просто уникально.
- Лет через двадцать он станцевал партии в балетах: «Щелкунчик», «Лебединое озеро», «Спящая красавица», «Баядерка», «Паганини», которые в своё время танцевали вы. Вы сравнивали ваши работы?
- Наши работы нельзя сравнивать, потому что подход к исполнению тех или иных ролей разный. Это естественно. Меняются времена, и мы меняемся вместе с ними. Сейчас другое время, другая эстетика. Во всём мире другие моральные и духовные ценности, и это всё сказывается на исполнении. Это как был стиль - ренессанс, потом барокко, потом рококо. От этого никуда не денешься. Мне нравятся работы Цискаридзе. Он очень талантливый человек со своим лицом. Яркий представитель танцовщиков поколения конца 20 - начала 21 века.
- Отношение труппы к главным исполнителям тоже было разное в ваше время и двадцать лет спустя?
- Конечно, когда мы танцевали даже самые маленькие партии, вся труппа была за кулисами, все жили театром, видели все спектакли, смотрели работы друг друга. Если ты что-то из себя представлял, труппа поднимала тебя на щит, ты был на высоте, а если ты выступал плохо, то от тебя труппа отворачивалась. Сейчас никто специально не ходит смотреть работы других. Ни у кого на это нет времени. Сейчас всё упирается в деньги. Все стремятся заработать. Я их понимаю, потому что можно остаться на улице, и никто не придёт на помощь. С другой стороны, сейчас всё записывается на плёнку. Конечно, плёнка не передает энергетику. Ведь в чём сила любого театра, драматического или балетного? В том, что в театре есть сиюминутность воздействия актёра на зрительный зал. На плёнке только внешняя сторона, но хоть в записи можно увидеть работы молодых танцовщиков. Нас мало снимали, когда мы были молодые и танцевали хорошо. Колю я видел на сцене, интересовался, как растёт мальчик с такими потрясающими данными. Наблюдал, как он великолепно справляется со всё более сложными партиями.
- Сейчас он получил новое назначение. Как вы думаете, ему это по плечу?
- Думаю, что, если у него будет поддержка, то он потянет. Николай соображает. В нём удивительно сочетается актёрство и трезвый ум. У него хорошая голова, что редко встретишь в нашем жанре. Мне кажется он на своем месте. Он может быть руководителем.
- Недовольные этим назначением письма шлют, что Цискаридзе является учеником не петербургской, а московской школы.
- Я вообще не понимаю, почему возни такой протест, когда все ленинградцы в Москве. Просто целиком, весь Большой театр. Все были ленинградцы, начиная с моего отца, Леонида Лавровского. Григорович оттуда. Педагоги Цискаридзе Уланова и Семёнова также заканчивали Вагановское училище. Школа одна. Началась она в Санкт-Петербурге, потом перешла в Москву. Просто московская школа, как я вижу, больше делает акцент на личность, на образы. В Петербурге больше смотрят за чистотой танца, но и то и другое нам нужно. Техника замечательная в обеих столицах, просто у нас более эмоциональные танцы, у них более холодные. У нас, начиная с классического танцовщика Николая Фадеевича, который первым стал менять эстетику исполнительского мастерства в классике, а затем и Юрий Владимиров, Владимир Васильев, Владимир Тихонов, Марис Лиепа – мужской танец, мне кажется, был сильнее. Самое главное, что задача, и там и тут, заключается в прославлении нашего балетного искусства, а Николаю не всё равно останемся мы лидерами или нет. Он очень переживает за образование, а так как он будет заниматься общим художественным построением школы, то уверен, сделает это на «отлично». Ну, хотя бы один наш человек из Москвы может быть у них в Петербурге.
Мария Максакова, оперная певица, солистка Мариинского театра
- Нас познакомил мой друг и певец Станислав Швец, по моей же просьбе. Тогда я ещё жила с мамой в Брюсовом переулке, и когда к нам впорхнул Коля или Никуша, как я его звала и зову, конечно, у меня, выражаясь не совсем формальным языком, отвисла челюсть. Он был невероятной красоты, изящества, филигранности каждого жеста. При этом совершенно светский, умеющий поддержать любую беседу, с блестящим чувством юмора. То есть он был до такой степени обворожительным, что мне показалось, я имею дело с инопланетянином. Я ездила за ним на все его спектакли. В Москве, естественно, не пропускала его выходов на сцену Большого театра. Это был замечательный Герман, чудесный принц Дезере, великолепный Солор в «Баядерке» в Мариинке, где я впервые его увидела. Но самое сильное впечатление на меня произвел спектакль 31 декабря 2002 года. Он традиционно танцевал в Большом «Щелкунчика». Во-первых, потому что он танцевал лучше всех, во-вторых – это был его день рождения, и это всегда носило сверхпраздничный характер. И вот он, как сказочный эльф, выпорхнул в невероятном своём красном костюме, как будто у него где-то были спрятанные крылья, которые помогали ему отрываться от земли. Он взметнулся из-за кулис в первом прыжке так, что я подумала: сейчас он действительно полетит. Это был блестящий спектакль. Особенно, мне нравилось, как он делает jete en tournant с безмятежной улыбкой счастья на лице, без тени усилия. Он летает, а потом как вкопанный встаёт и делает жест руками, как бы говоря: «Ну и что здесь особенного». Были невероятные овации. Мы были влюблены в него всем домом. Он пришёл к нам 31 декабря вместо того, чтобы отпраздновать день рождение у себя дома. Каких только дурачеств не было в тот вечер: и поддержки они с мамой репетировали, и лебедя он танцевал. Надо сказать, что из всего весёлого времяпрепровождения, которого в моей жизни было предостаточно со многими людьми, далеко не всё и отнюдь не всегда перерастает в настоящую дружбу, тем более в такую, когда на человека можно положиться. Если Коля впускает в свою жизнь человека, то уже не отворачивается от него. Он достаточно избирателен, и конечно немногим удаётся перейти эту заветную грань и назваться его другом. Мне кажется, мне это удалось, и я горжусь тем, что мы дружим много лет. Я хочу пожелать ему замечательного праздника, искрометного счастья, феерических впечатлений, уверенности и здоровья, что очень важно, потому что в его жизни был достаточно грустный эпизод. В расцвете своих творческих сил и энергии он, к сожалению, был вынужден больше года не танцевать, и потом восстанавливать с большим трудом прежнюю форму. Наверно, многие бы отступили перед такой трудной задачей, а Николай практически заново научился танцевать. Силы воли ему не занимать, а вот что я хотела бы пожелать ему в день рождения, так это удачи и любви.
Источник
