16 ФЕВРАЛЯ 2019

Денис Родькин и Элеонора Севенард - невероятно красивая пара. Иногда об очевидных вещах можно говорить такими простыми словами. При этом красота в их случае - лишь приятное дополнение к таланту, который восхищает еще больше. Денис - гордость Большого театра, блистательный премьер, отмеченный в прошлом году президентской премией: мощный Спартак, соблазнительный Вронский, трепетный граф Альберт в "Жизели", а еще Печорин, принц Дезире, принц Зигфрид, Щелкунчик… Он танцует главные партии во всех важнейших спектаклях Большого, часто - со Свет­ланой Захаровой, одной из его любимых партнерш.

Элеонора, или Эля, как ее нежно называет Денис, еще совсем молода, она восходящая звезда Большого. В 2017 году девушка была принята в труппу театра, до этого училась в санкт-петербургской Академии Русского балета имени А. Я. Вагановой, где ее высоко ценил ректор Ни­колай Цискаридзе. Элеонора завоевала несколько наград на балетных конкурсах, но впервые ее имя громко прозвучало летом 2017-го - неожиданно, на волне шумихи вокруг фильма "Матильда". Дело в том, что Эля - внучатая племянница главной героини фильма, Матильды Феликсовны Кшесинской (строго говоря, она является праправнучкой родного брата Матильды, Иосифа), и журналистам, разумеется, было интересно узнать мнение юной балерины о картине и обо всем происходящем вокруг нее.

Сегодня речь, впрочем, не об этом. Уже больше года Элеонора и Денис вместе. Они вместе не только в жизни, но и на сцене, хотя пока и не в спектаклях Большого театра. Они танцуют в паре на гала-концертах, фестивалях, но, может быть, однажды выйдут вдвоем и на сцену родного Большого - как Мари и Щелкунчик-принц, Альберт и Жизель...

H!- Ребята, скажите, для вас 14 февраля что-нибудь значит? Или вы критически относитесь к таким праздникам?

Э- Это прекрасный повод еще раз признаться в своих чувствах любимому человеку, побыть вдвоем. Хотя мы с Денисом и так стараемся как можно больше времени проводить вместе.

Д- Что касается меня, то я не придаю этому дню особого значения. Это просто праздник, к тому же чужой… На мои чувства он вообще никак не влияет.

H!- Ну а какие-то красивые жесты, подарки вы делаете друг другу на День святого Валентина?

Э- В прошлом году Денис подарил мне серьги, очень красивые. Я надеваю их только по особым случаям. Очень ими дорожу.

Д- Я думаю, в первую очередь для каждого важны не материальные подарки, а отношение к тебе человека. И я очень ценю то, как Эля относится ко мне. Так случилось, что осенью я получил травму. На гастролях в Новосибирске подвернул ногу прямо на сцене, танцуя Спартака. Практически всю зиму не работал, восстанавливался. Если бы не Эля, я бы и к лету не восстановился, а так готовлюсь уже в марте выйти на сцену.

H!- А в чем заключалась поддержка?

Д- В любых мелочах. Посидеть, поговорить, помочь вещи собрать, кашу гречневую с утра сварить...

Э- Я старалась использовать любую возможность, чтобы прибежать из театра домой, что-то ему приготовить. Переживала, что должна идти обратно. Считала, что мое место рядом с ним в такое время. В театре мысли все время вращались вокруг одного: "Как он там? Как себя чувствует?"

H!- Денис, Эля, а как вы вообще познакомились?

Д- Я Элю знал давно, просто она меня, наверное, не знала. (Смеется.) Если серьезно, я приехал на выпускной в Академию имени Вагановой - поддержать моего любимого педагога, Николая Максимовича Цискаридзе. Он ведь был не только Элиным педагогом, но и моим в Большом. Помощница Николая Максимовича представила мне прекрасную студентку, которая тогда еще не выпускалась, со словами: "Вот Элеонора, когда-нибудь вы еще будете танцевать вместе". Потом у нас была встреча на следующем, уже Элином, выпускном, затем - на балетном конкурсе, где я был ведущим, а она завоевала серебряную медаль. А потом мы поехали уже в составе труппы Большого театра в Грецию. Представьте себе, и в тот раз я повредил ногу! Она распухла, а рано утром мне надо было вылетать в Японию. Эля так неравнодушно отнеслась ко мне в тот момент! Не ушла в номер смотреть телевизор, а была со мной до самого моего отъезда. Отвлекала разговорами от мыслей о ноге. И я подумал: "У этого человека, должно быть, очень доброе сердце". Когда вернулся в Москву, после репетиции "Дон Кихота" пригласил Элю попить кофейку. Так все и завертелось.

Э- Я не устаю поражаться работоспособности Дениса и его выдержке. Он может во вторник танцевать "Жизель" в Большом, сесть ночью в самолет, а в среду в Афинах танцевать Спартака. Как у него хватает сил? Но в тот раз я действительно сильно переживала: у него отекла нога, из Афин до Токио лететь 13 часов, в самолете давление, а вечером выступление на рождественском концерте - "Адажио" со Светланой Захаровой...

H!- Эля, а Денис переживает, когда вы, например, танцуете на сцене Большого?

Э- Я чувствую такую большую поддержку с его стороны! Когда я впервые танцевала Машу в "Щелкунчике", очень волновалась. Главная роль, полный зал, да еще за кулисами стояло столько народу! Меня это психологически сковывало, но, когда я увидела Дениса, который сидел во второй кулисе, мне стало так спокойно от его взгляда! Я просто перестала думать о других людях.

H!- Есть ли у вас мечта стать полно­ценной парой на сцене и что для этого нужно, учитывая, что Эля только на­чинает, а вы, Денис, уже сложившийся мастер?

Д- Мы не ставим такую цель - обязательно танцевать вместе. Когда пару создают на сцене только потому, что они любят друг друга, это неправильно. Все должно развиваться логично... А потом, я же старше Эли на восемь лет, в балете это целая жизнь. Когда Эля наберет колоссальный опыт - к 26–27 годам, я буду уже стареньким. (Смеется.)

H!- Тогда вы сможете ставить для нее спектакли.

Д- Хореографом я себя не вижу: им нужно родиться. Как Юрий Николаевич Григорович, который действительно хорео­граф от Бога - может быть, последний великий мастер в балете. По крайней мере, я равных ему по масштабу не нахожу. А стать просто еще одним хореографом... Я и педагогом-то пока быть не хочу. Пока хочу танцевать. Мне этого достаточно.

Э- Денис - прекрасный педагог для меня. На моих спектаклях он всегда сидит за кулисами или в зале, потом делает замечания, подсказывает, как легче сделать то или иное движение. Недавно я пожаловалась ему, что на подготовку роли у меня только месяц. На это он ответил, что месяц - это море времени, что в будущем мне придется готовить роль за неделю, за несколько дней.

H!- Вашей любви не мешает то, что про вас пишут: "Денис Родькин закрутил роман с внучатой племянницей Матильды Кшесинской"?

Э- Так совпало, что в 2017 го­ду я выпустилась из академии, пришла в Большой театр и вышел фильм "Матильда", к которому я не имею никакого отношения. Все это было чистое совпадение, а меня фактически втянули в рекламную кампанию. Я, безусловно, горжусь своей семьей, своими предками, но в театре только моя работоспособность влияет на мое реноме. В балете по-другому не бывает. Я нормально отношусь к тому, что меня называют внучатой племянницей Матильды Кшесинской, но должна быть какая-то грань.

Д- Любая публикация для артиста - это хорошо, поэтому пусть пишут. Я уверен, что скоро об Эле будут говорить не как о внучатой племяннице, а как о балерине, которая танцует в Большом театре. Ее семейная история не будет иметь такого значения, хотя это все равно важно. Вот мой дедушка тоже был великим человеком. Он был тружеником, комбайнером. Имел звание Героя Социалистического Труда. И я тоже им горжусь. Когда только начал работать в Большом, навестил их с бабушкой в деревне в Красноярском крае. И тогда я сказал: "Вот, дед, ты - Герой Социалистического Труда, а твой внук - первый артист Большого театра, который приехал в вашу деревню". Я прямо это так с гордостью сказал. Когда я смотрю на Юрия Николаевича Григоровича, я вспоминаю дедушку и думаю, что они из поколения особенных людей, у которых и жизненная мудрость, и правильные ценности, и закалка не­вероятная…

H!- Денис, а Николай Цискаридзе, ваш наставник в балете, одобрил ваш выбор в любви?

Д- Когда только поползли слухи, что у меня кто-то появился, Николай Максимович спрашивал: "Ну кто хоть?" Я отвечал: "Узнаете". - "Балерина, что ль?" Просто Николай Максимович считает, что балерины не приспособлены к жизни. (Смеется.) К счастью, против Эли он не возражал. Он ее очень любит.

H!- А Эля приспособлена к жизни?

Д- Я ее приспосабливаю. Раньше она не умела готовить, а теперь не только каши варит, но и шедевры кулинарные создает. Вообще, очень вкусно готовит.

Э- Мне нравится готовить ужины, особенно когда знаешь, что на следующий день выходной и можно выспаться.

H!- И в заключение: не планируете ли в ближайшее время пожениться?

Э- Это решение очень серьезное.

Д- Но приходит это решение быстро, и я думаю, что скоро оно точно придет.

У вас начался одиннадцатый сезон творчества в Большом театре.

Да, вторая половина карьеры пошла. Надеюсь, что так. Для классического танцовщика точно вторая, потому что возраст все равно заберет потом свое.

Не думали поменять амплуа и перейти в лагерь современной хореографии со временем?

Это уже пути отхода. И такой вариант, конечно, возможен. Но все-таки человек — танцовщик только тогда, когда он танцует классику. Для меня лично так.

Оглядываясь назад, Денис 10-летней давности и Денис, который сидит передо мной сейчас – это два разных человека?

Да, абсолютно. Мне кажется, что у каждого человека так, а что говорить об артисте. У нас год идет за два, и мы меняемся очень быстро. В зависимости от того, какая ситуация в театре, какая ситуация вокруг нас. И я сегодня во всем абсолютно другой, не такой, как раньше.

А взгляд на карьеру и искусство в целом изменился?

Да, и он меняется со временем. Как говорится, аппетит приходит во время еды. Сначала мне хотелось одного, через два года другого, а сейчас вообще третьего. Планка становится все выше, приходится ставить для себя новые цели и задачи, которых я не покорял до этого. Ты задумываешь определенные цели, у тебя получается, и ты не хочешь на этом останавливаться, поэтому идешь дальше. К сожалению, бывают и моменты простоя, они бывают в жизни каждого артиста. Но я стараюсь об этом не думать, потому что очень важно не задерживаться на месте. Иначе становится скучно жить.

Как вы попали в Большой театр?

Я не могу сказать, что случайно, и не могу сказать, что меня там ждали. Я окончил хореографическое училище при театре танца «Гжель». И я в принципе первый, кто попал в Большой театр и кто из выпускников стал премьером Большого театра. В каком-то смысле я первооткрыватель для этой школы. Сейчас у нас в театре есть артисты из моего училища, но они пока не выбирались выше кордебалета. В Большом театре очень сложно пробиться, прорваться. Здесь, помимо везения (которое не приходит к тому, кто не работает), должны быть упорство и трудолюбие. Два последних пункта — в первую очередь. А везение — приходящее.

Я трудился очень много уже со школы. Я никогда не думал, что буду танцевать в Большом театре, потому что мне казалось, что там танцуют боги танца, как я тогда называл артистов из Большого. Потому что это лучшие танцовщики из первых училищ страны. Казалось, что мне там делать нечего. Но когда пришел на просмотр, то понял, что у меня есть шанс. Способности и данные у меня были, и тогда я верил, что попаду в Большой, но не ставил себе цель стать солистом. Я был очень скромным в этом плане. Думал, что если я буду танцевать в кордебалете, то, в принципе, моя жизнь уже сложится очень неплохо, потому что меня ждали бы и гастроли, и выступления на главной театральной сцене страны. Это уже было здорово для меня.

Но когда я пришел в театр, и меня на второй месяц работы заметил выдающийся танцовщик Большого театра Николай Цискаридзе, я понял, что этот человек никогда не будет работать с человеком кривым, косым, убогим и неспособным. Потому что он сам премьер, вырос в руках премьеров и будет работать только с премьерами. И сразу из мечты о том, чтобы лишь выходить на сцену, я перешел в стремление стать солистом. Через какое-то время я стал премьером. Кто бы что ни говорил, все хотят стать премьерами, все об этом мечтают в глубине души.

Я не был засвечен в каких-либо конкурсах, меня взяли, потому что у меня были более-менее приличные данные для этого театра. Взяли, потому что такой материал им подходил. А дальше все началось сначала. Я не чувствовал, будто хожу на работу, скорее как на обучение. Многое было упущено, и нужно было наверстывать. В то же время я не считаю себя каким-то обделенным в плане образования: те ребята, которые со мной пришли из МГАХ, сейчас в кордебалете. Дело не в том, что у меня был пробел в образовании, просто хотелось больше знать и уметь. Большое трудолюбие, желание прорваться, плюс везение – это меня и вытолкнуло за короткий срок на высоту премьера.

То есть был обычный просмотр, вы на него пришли, и вас взяли? 

Да, но после просмотра мне долго не звонили. Я уже лежал у бассейна летом в Сирии, куда мы с отчетным концертом от школы поехали. Это была хорошая жаркая арабская страна. И тогда мне позвонил заведующий труппы и сказал, что я могу приходить на класс. Он мне не говорил прямо, что меня берут. Раньше сначала брали, как мне казалось, на испытательный срок, на место человека, который в декрете или на больничном. Я год занимал такое место и постоянно думал, что вот сейчас меня уволят. За это время я станцевал партию Голубой птицы в балете «Спящая красавица». Позже мне предложили постоянный договор, и это самая большая победа того периода!

Вы поддерживаете контакт с Николаем Максимовичем Цискаридзе сейчас?

Безусловно. Мы общаемся каждый день. Я постоянно отсылаю ему свои записи, Николай Максимович делает замечания, говорит, что исправить. Это очень важно, ведь этот человек заложил фундамент, чтобы дом, который построился, в итоге стоял надежно и прочно. Я у него учился тому, чего он сам достиг в жизни. А он действительно очень большой профессионал. И в балетный класс он всегда приходил как ученик, и занимался идеально. Это всегда восхищало.

Вы говорите, что десять лет назад были скромным. А сейчас?

Сейчас какие-то вещи я осознал и считаю, что тогда скромность моя была излишней. Со временем появилась уверенность в своем творчестве.

В судьбе каждого человека есть люди, которые кардинально меняют его судьбу. Для вас кто эти люди?

В моей жизни это три творческих человека: Николай Цискаридзе, Юрий Григорович и моя партнерша Светлана Захарова. Про Николая Максимовича я уже сказал выше. Юрий Николаевич дал мне возможность станцевать его спектакли, он увидел меня в них и доверил. Я всегда стараюсь сделать так, чтобы он был рад и гордился своими балетами, уровнем исполнения, ведь я — их частица. Я танцую в «Спартаке», «Иване Грозном», «Легенде о любви» и других его балетах.

Что касается Светланы Захаровой, то это партнерша, которая дала мне карьерный толчок. На данный момент она для меня лучшая балерина в мире. Я всегда брал пример с нее. Свой огромный опыт она передавала мне во время репетиций.

Если бы не эти люди, не было бы такого мимолетного взлета и такого опыта.

Можете назвать особенности партнерства со Светланой Захаровой?

Поначалу мы очень много разбирали партии именно с технической точки зрения. Чтобы это было красиво, удобно ей и мне. Ведь любая несогласованность видна зрительному залу, чувствуется дискомфорт. Репетиции со Светланой не проходят как рядовые, а каждый спектакль исполняется в разных красках.

У вас есть любимый балет?

Мой любимый балет — «Кармен», потому что он короткий, и в нем сосредоточено абсолютно все: и страсть, и отчаяние, и любовь. За 40 минут проживаешь целую жизнь. Ты постоянно меняешься. Сначала ты холодный и отстраненный, затем влюбленный, а в конце ревность в тебе так и кипит.

Был ли за эти 10 лет творчества момент, когда хотелось все бросить и уйти из балета?

Нет, такого не было. Слишком много было потрачено сил и времени, чтобы в одночасье взять и закончить. Часто ко мне приходит лень, но человек в принципе ленив от природы. Есть люди, которые могут себя заставить перешагнуть через это, а некоторые не могут. И я, наверное, отношусь к первой категории. Не знаю, что должно произойти в жизни, чтобы завязать с тем, что я делаю на протяжении десяти лет в театре и делал до этого семь лет в училище.

Чего вы ожидаете от второй половины своей карьеры?

Я хочу на максимум доработать те роли, которые в моем репертуаре сейчас. Об идеальном исполнении не говорю, потому что совершенству нет предела. Возможно, получится попробовать что-то новое в другой хореографии.